НОЧНЫЕ МЫСЛИ
Бездна с нами между снами.
Темным воздухом дыша,
Пробудившись, не словами
В полночь думает душа.
Днем предчувствиям неведом
Давней памяти язык,
Знак, который между небом
И сознанием возник.
В вечном хаосе, в смятенье,
Когда мир незряч и глух,
Тело проскользнувшей тени
Ощутил во мраке дух.
Острый конус пирамиды,
Смысл забытого числа,
Страхи, давние обиды
Тень ночная пронесла.
Господи, не ты ли с нами
Разговариваешь так -
Тенью, светом, не словами,
Чтобы каждый между снами
Понял твой небесный знак.
ВРЕМЯ ТЯНЕТСЯ НАЗАД
Ничего не происходит,
И по кругу время ходит.
Стрелки двигает пружина,
Постоянен циферблат.
Это суток половина
Или жизни середина.
Оглянусь назад - и длинно
Время тянется назад.
Память, как игра без правил.
Жив библейский мальчик Авель.
И пошли на запах дыма
Пастухи из белой тьмы.
И судьба звездой хранима,
С чьей-то жизнью совместима.
Если время обратимо,
Значит повторимся мы.
Что случилось, отделится,
Канет в бездну, как зарница.
Хорошо душе в неволе,
Повторенной бытиём.
Ни раскаянья, ни боли.
Ты вернулся к новой доле.
Снег и ветер в дальнем поле,
Пробудись младенцем в нем.
И лежи, как в колыбели.
Стук капели, плач свирели.
Никуда спешить не надо,
Можно вспомнить имена
Тех, что были до разлада.
Золоченная ограда.
За библейской веткой сада
Вся вселенная видна.
НАРОД
Я не люблю любой народ.
В любом народе дремлет сброд.
Позволь - и тьма со дна всплывет.
Народ не общество, а род.
Он с первобытным гневом слит.
Он верен злу своих обид.
Он мстит за то, что сир и сер.
Слепой инстинкт забытых эр
Его выводит на тропу.
И льется кровь, дразня толпу.
Игрой становится беда -
Сегодня "будем бить жида",
А завтра "русских жги-пали,
У, надоели москали".
Цыгане, татарва, чечня.
В любом народе нет меня.
Я не хочу таких удач,
Чтоб их со мной делил палач.
То, видно, про меня слова -
Иван, не помнящий родства.
Ни кумовства, ни сватовства,
Ни пиршества, ни воровства.
Я помню Моцарта, а он
Был не народом сотворен.
Ну разве Сахаров народ?
Народ - тысячелетний гнет.
Прекрасен человек, пока
Он не толпа, он не века,
Он не табун, он не косяк,
Он не инстинкт, таящий мрак.
Я существую в мире сам,
Я на крови не строил храм.
Я - инородец всех людей.
Ни эллин и не иудей.
Смотрю, как падает звезда
Из никуда и в никуда.
Рудольф Ольшевский